Что ж, битва между элитной и бульварной литературой продолжается. В головах оппонентов, конечно же. Правомерно ли делить сейчас литературу на низкую, жанровую, и на высокую, премиальную? Конечно нет. Но все равно делят.
Отдельно про разнообразные жанры я писала. И почему они считаются «низкими» – тоже. Но повторить не повредит.
Встретила любопытную статью, в которой автор сильно переживает за фантастику, что ее высоколобые критики не желают даже рассматривать всерьёз, несмотря на использование ее элементов всеми классиками мира. За любовный роман и детектив он не переживает ни капли, полагая их, мнэ-э-э, взаправду низковатыми.
Что ж, все дело в истории. Так сложилось, что грошовые книжонки, а то и лубки (читай – комиксы) криминального и эротического содержания стали первым популярным чтивом для простонародья, только что овладевшего грамотой. Историям про смерть и секс люди готовы внимать всегда. Хоть в устном пересказе, хоть в письменном.
«Название «бульварное искусство» пришло из театра: когда в XVII—XVIII веках на парижском бульваре дю Тампль возникли частные театры, их возможности в выборе пьес были ограничены правом дирекции привилегированного королевского театра Комеди Франсез отбирать лучшие новые пьесы для своей труппы. Для привлечения зрителей бульварные театры стали ориентироваться на низкий вкус обывателей и развлекательный репертуар с долей эротики. Со временем обобщённое название произведений бульварных драматургов стало нарицательным»
Вот что пишут в Википедии, вот откуда взялся пренебрежительный термин бульварный роман и обзывательство «бульварщина», равное вульгарщине.
В беспримесном бульварном романе все должно быть для развлечения публики, никаких мыслей о вечном, никакой философии или публицистики, даже легкого сарказма на злобу дня. Сюжет должен быть прост, приключения фееричны, страсти кипучи, хэппи-энд грандиозен. Это как дворовой романс про пацанскую жизу, про сына прокурора, любовь шалавы верной и свадьбу со стрельбой. Только без рыдающей на могилке мамаши-судьи, зато с мешком денег, просветленной, беременной тройней шалавой и пентхаусом в условном Сити.
С фантастикой произошла вот какая штука. С одной стороны, элементы фантастического, метафора, доходящая до гиперболы для усиления, были использованы знатными писателями «большой литературы» еще в девятнадцатом веке. То есть как раз фантастика дала сложность, неоднозначность, массу поводов задуматься, а вовсе не успокоение и не благостное развлечение читателей. Первый плюс в карму.
В период Золотого века западной фантастики 50-70-х годов двадцатого века увидели свет великолепные книги, здорово сочетавшие в себе и проблематику, и занимательный сюжет. Второй плюсик в карму.
В России, вернее еще в Союзе, когда случилась Оттепель, фантасты заинтересованно выглянули из своего детско-юношеского прикладного гетто и отыгрались за годы молчания. В золотом фонде осталось немало историй, все еще (или заново) актуальных, ярких, яростных, острых и увлекательных при этом. Эти книги были сродни раннему русскому року с его социально-философской подложкой. Я очень понимаю обиду доживших до постперестроечной волны «как-бы» фантастики и смешение с ней. Ведь молодежь, выросшая на голливудщине, искренне относит НФ в развлекаловку.
Третий плюсик.
Имеются и жирные минусы. На Западе это массовая палп-фикшн, та же бульварщина, только в профиль, зародившаяся в начале двадцатого века при многочисленных журналах. Фантастикой это называли потому что место и время действия зубодробительных приключений было вымышленным: будущее или немыслимое прошлое, псевдоисторическое с магией или освоение далеких галактик. По сути это были вестерны: пиф-паф, ой-ёй-ёй, а вот и бордель, в котором ждет меня моя Сью(занна), трах-тибидох, свадьба, дети и дикая планета в подарок.
Ну а у нас после небольшого всплеска прелюбопытных книжек, поиска новой литературы, новых форм и сюжетов, как и положено в молодом, энергичном, пассионарном государстве, случилось «курощение и низведение» до подсобной и практичной функции. Впрочем, про тот знаменитый писательский съезд в тридцать четвертом только ленивый не знает.
Инерция мышления – страшная штука. Да и потом, в Литературном институте, мнится мне, учат все по тем же учебникам. Если и по относительно новым, так они написаны выпускниками, выросшими на предыдущих учебниках. А в них жанровая литература рассматривается отдельно, как немного ненастоящая и понарошечная. Возможно, ей дается шанс оправдать себя, вырасти до настоящей, премиальной литературы… Вот прочитаю учебник, скажу точнее.
Ноосфера занесла меня на творческую встречу как раз с выпускниками литинститута десяти-пятнадцатилетней давности. Хороший у них проект замыслен: помогать творческой молодежи (особо провинциальной) реализоваться, напечататься хоть в сборниках, а то и авторскую книжку выпустить, заявить о себе и так далее. Другое дело, что у них в мыслях нет продвигать жанровую литературу. Нет-с, только поэзию и высокую прозу.
Что такое внежанровая литература, думаю, все знают или проспали, но стесняются спросить.
Литература вне жанров, вернее, вобравшая в себя их все и – в идеале – несущая какой-то посыл, мессидж, внежанровая, она же Манька Облигация, она же высокая, она же серьезная, она же премиальная, она же элитная, она же «литература основного потока» или мейнстрим… И тут снова косяки перевода и адаптации.
Только не смейтесь.
На западе мейнстримом (основной поток, то, чего МНОГО) называют как раз то, что в тренде, жанровую литературу – детективы, триллеры, лавстори, развлекательную фантастику и фэнтези, мистику и криминальную мелодраму. С годами что-то превалирует, что-то в тень уходит, чтобы вынырнуть лет через пять с новыми силами в топы продаж.
У нас же все эти высоколобые ребята с конвертиками престижных премий за пазухой еще с девяностых стали именовать себя, любимых, мейнстримом. Типа, мы и есть основные. Остальное так, шлак от производства…
Если бы не интернет, не каналы, блоги и прочие видосики, они бы в своих тесных кулуарных кружках уже усохли бы всеми позабытые. А так, глядишь, пару раз в год народ просматривает лонг и шорт-листы, вяло покупает лауреатов на ЛитРес, плюется желчью в комментариях потом и на этом все.
А вот вокруг жанров жизнь бурлит и бьет ключом круглогодично. Выходят сотни, тысячи книг, по закону больших чисел среди них обязательно есть шедевры. Причем, они могут случиться абсолютно в рамках жанра. Тапками не бейте, но для армии поклонников «Пятьдесят оттенков серого» – шедевр. И никаких социалочек, актуалочек и повесточек, заметьте. Сплошное развлечение, умиротворение и благорастворение в воздухах с абсолютным ХЭ.
ИМХО, чаще случаются шедевры, если и текст, и его автор перерастают рамки жанра и разрывают его изнутри. Тот случай, когда говорят: «вроде бы приключеньица в космосе с любовью, вроде бы и читается не оттащить за уши, а и задуматься есть о чем, не отпускает книжка, цепляет, тревожит, параллели напрашиваются с реалом и т.п.»
Обратите внимание на выражение «легко читается».
Есть такое мнение, что серьезная литература должна читаться с усилием, трудно, напряженно. Надо вроде как мозгами шевелить, думать над каждой строчкой, ну ладно, над каждой страницей. А если текст летит, что твоя тройка удалая, если вы за ночь проглотили книгу, так это несерьезная литература, ага.
Еще и с юмором проблемы, тоже затык, тоже давний стереотип насчет серьезной серьезности серьезной литературы. Если автор смеет в лёгкую иронию, то все, он отчислен из премиальных рядов. Тут вам классовая борьба, а не хиханьки с хаханьками, батенька, смеете принижать заслуги Имярек???!!!
© «Взять бы этого Канта, да за такие доказательства года на три в Соловки!»
В общем, все сложно.
На самом деле, автору нужно определиться с целями. Что он-она хочет достичь, написав свой текст или много текстов? Заработать денег? Тогда надо принять как данность, что писать желательно в чистом жанре, если смешивая, то только с романтической линией (вы же помните, что любви все возрасты покорны). Чистоту жанра любят издатели, любят читатели, любят книжные блогеры. Писать придется много и быстро, а если попадете в струю-нишу-ЦА, то ОЧЕНЬ быстро и без потери качества. Иначе скоро потеряете струю-нишу-ЦА.
Если автор желает потрясать основыумыстарцев из ЛитО, то писать придется долго и тщательно, а перед этим подвигом закончить ВУЗ им. Горького. Впрочем, некоторые умеют и без литвуза, и быстро, и качественно, и потрясающе.
Единственно, за старцев не поручусь, они там забронзовели так, что не сдвинешь.
Маркевич Светлана
Is something cold and blank | Холод и пустота | |
Behind her smile | В улыбке ее. | |
Shes standing on an overpass | Она стоит на пути | |
In her miracle mile | В небытие. | |
"You were from a perfect world | А вы - из лучшего мира, | |
A world that threw me away today | Мира, который гонит ее сейчас, | |
Today to run away" |
Сейчас бежать от вас.
|
|
A pill to make you numb | Таблетка, чтобы не быть | |
A pill to make you dumb | Таблетка, чтобы забыть, | |
A pill to make you anybody else | Таблетка, чтобы стать совсем другой, | |
But all the drugs in this world | Но ни один наркотик на земле | |
Wont save her from herself | Не примирит ее с самой собой | |
«Coma White» Marilyn Manson | (перевод Г. Войнер) |
«Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он – самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира». Это слова Николая Бердяева. «Достоевский живет в нас», – утверждает Василий Розанов, чьи слова вынесены в эпиграф книги. А сама Людмила Сараскина, известный историк литературы, автор пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам, озаглавила предисловие так: «Всё сбылось по Достоевскому». Изучали ли вы Россию и менталитет русского народа по Достоевскому? Автор книги предлагает вам это сделать.
А что для меня Бетховен? Знаю ли я его хоть с какой-то стороны? Именно на эти размышления наводит чтение этой маленькой книжечки. Шмитт как всегда поражает своим нестандартным подходом к обыденным вещам. Казалось бы, ну есть такой композитор, великий композитор. История его жизни и творчества описана не в одном ученом труде. Только никто не написал о Бетховене так, как это сделал Шмитт. Под его пером Бетховен обретает лицо и жизнь. Через рассуждения автора о своих переживаниях по поводу отношений с великим композитором, порой достаточно непростых, мы и сами знакомимся с ним с несколько другой стороны. К книге приложен диск с произведениями Бетховена, так что сразу, не выходя из дома можно послушать те симфонии, о которых размышляет автор. Возникает вопрос, а причем здесь какая-то Кики, кто она такая? И это вторая часть книги, в которой Шмитт рассказывает о старушки Кристине или Кики и ее взаимоотношениях с Бетховеном. «Красота — это невыносимо. Если хочешь жить обычной жизнью, от красоты лучше держаться подальше; иначе — по контрасту — ощущаешь свою посредственность, постигаешь меру собственного ничтожества. Слушать Бетховена — все равно что примерить обувь гения и осознать, что она сделана не по твоей мерке» - эта цитата для меня стала ключевой в книге. Я не музыкант и мне сложно судить.А в целом книга о том самом - о гуманизме и оптимизме, которые помогает поддерживать музыка.
На страничке группы Bookoвей в контакте размещена любопытная информация, думаю всем читающим она даст пищу для размышлений.
Сайт The Millions составил список из 10 самых трудночитаемых книг в истории. Книги, представленные в списке, характеризуются составителями рейтинга как «10 литературных Эверестов, взобравшись на которые, вы мгновенно почувствуете свое интеллектуальное превосходство над среднестатистическим homo sapiens».
Приступаем,господа =)
Сделай ход конем, и жизнь изменится...
Часто ли мы решаемся что-либо изменить в своей жизни? Скорее нет, чем да. Не любим отвыкать от старых привычек, старые тапочки уже разношены,выбросить жалко. А вот героиня этой книги решилась впустить в свою жизнь новое и не прогадала.
Представьте себе маленький остров в Средиземном море. Ты как на ладони, все всё про тебя знают. Это как попытаться спрятаться в степи, где нет ни деревца.
Она - горничная в отеле. У нее муж, не обремененный интеллектом и дети. Жизнь полна однообразия, что ее очень гнетет.
Однажды, прибираясь в номере Элени видит оставленную недоигранной партию в шахматы. Мало представляя себе, что это за игра, она решает подарить мужу на день рождения шахматы. Перед ее взором рисуется идиллическая картина, как они вдвоем тоже будут играть в эту игру.
Ага, вот именно идиллическая, потому что муж этого благородного жеста не оценил. Элени решается сама научится играть и игра ее затягивает. Старый Учитель, которого она просит о помощи, удивительнейшим образом становится для нее родным человеком, который вдохновляет Элени не бросать начатое.
Самое страшное, что это увлечение не принимается мужем. Дело доходит почти до развода. Казалось бы зачем ставить под удар свою семью ради каких-то непонятных фигурок, но уже ничто не может помешать героине, ибо шахматы стали такой же частью ее жизни, как и семья.
Потрясающая книга о человеческом упорстве, о силе человеческого духа. По-моему, нам еще раз показали, что человек может все.
Это самое начало книги, перевод хорош!!!
"Было самое начало лета. Рано утром, едва взошло солнце, Элени, как обычно, поднялась на невысокий холм, отделяющий гостиницу «Дионис» от центральной части города.
С пустынного песчаного холма, изрытого глубокими трещинами, открывался изумительный вид на Средиземное море и мраморные врата храма Аполлона. Это наследие Античности, быть может слишком грандиозное по своему замыслу, так и осталось недостроенным, и сквозь гигантские врата на вершине крошечного островка, соединенного с островом Наксос, были видны лишь море и небо. Каждый вечер врата, в которые так и не вошел Аполлон, принимали другого бога — закатное солнце, приводя в восторг ослепленных туристов. Будь вместо солнца Аполлон — божество не столь яркое в своих земных проявлениях, — он привлек бы лишь немногих посвященных. И потому незавершенность храма не вызывала сожалений, даже наоборот, придавала особую таинственность этому диковатому клочку земли посреди Эгейского моря.
Элени не обращала никакого внимания на зрелище у нее за спиной. Она его сотни раз видела. Вся ее жизнь подчинялась ритму этого спектакля, менялись только зрители — нескончаемый поток странствующего люда, приезжающего издалека и уезжающего неведомо куда."
Да, французский абсурд жив! И молодой французский писатель Мартен Паж это доказывает. Только французы могут из обыденных жизненних коллизий сотворить невероятно абсурдную по своей сути историю, каковую вы можете узреть в книге "Может быть, история любви". Меня заинтриговало, если честно название. Сразу возник вопрос: как это может быть? Ведь история либо есть, либо нет. А у Мартена Пажа все гипотетически. И сам главный герой со странным именем Вергилий, который совершенно неприспособлен к жизни, постоянно ходит к психоаналитику. И атмосфера его жизни: работа в рекламном агентстве, странная квартира в странном доме, эксцентричная подгуга Армель. На самом деле история достаточно странная: Вергилию оставляет на автоответчике сообщение некая Клара, в котором сообщает, что они должны расстаться. Самое нелепое, что Вергилий не знает никакой Клары. "- Я попал в аварию. - Так. В какую аварию? - Столкнулся с реальностью." - скажет Вергилий своему психоаналитику. Хуже того он подумает, что у него болезнь мозга, и он умирает. Но все дальнейшие события убеждают его в обратном. Он жив, даже более чем жив. И может, найдет эту самую Клару, и будет та самая история любви. Любителям чисто французского рекомендуется.
Теперь, когда я умерла, я знаю все.
Шесть с лишним лет назад пропала женщина.
" Ищут пожарники, ищет милиция...", ищет муж и подруга. Никто не знает, куда подевалась, никто не видел, что с ней.
И только странная женщина Жюстина Дальвик может быть что-то знает, а может быть и нет.
В повествовании, которое тягучее как мед, так и кажется, что потонешь.
Так вот, в повествовании много параллельных линий: семья изверга-полицейского, у которого аллергия на просо, полусумасшедший юноша Микки, желающий отомстить за пропажу отца той странной женщине Жюстине, история Тора, мужа пропавшей.
И конечно непонятно откуда и зачем прилетевщая птица, которая живет в доме этой странной женщины Жюстины.
Нет убийств, нет крови, нет расследования - но все нити повествования скдаываются в рисунок. Это похоже на гадание на воске. Льешь и не знаешь, что за причудливая форма застынет.
Так и в этой книге, повествование льется и только на последней странице ты вздыхаешь - кажется понял что к чему.
Рекомендую любителям психологического романа, детективщикам в меньшей степени, хотя написано, что лучший шведский детектив 2005 года.
Может для шведов это и детектив, а по мне так чистой воды психологический роман, но с "детективным амбре".
Поговорим о высоких материях...
"Веселые истории увидеть не хотите ли?..." Автор этой книги приглашает нас в мир науки, ученых и их открытий, но не пишет сухие факты о великих. Нет, автор пытается нам рассказать, что великие - тоже люди со своими причудами, вкусами и интересами. И что чаще всего, те самые великие, свои великие открытия совершили совершенно случайно. Например нитроцеллюлоза, или бездымный порох, была открыта, когда исследователь решил вытереть содержимое пролившейся колбы кухонным фартуком своей супруги, а метод углеродного анализа помогла открыть жена ученого, предложившая сваритьпингвина, присланного с Антарктиды. И Энштейн и Гумбольдт, и Рентген предстают перед нами как люди, увлеченные своим делом, люди, которые жертвуют многим ради своих открытий. Это сборник небольших рассказов-зарисовок, написанных хорошим языком, с юмором.
Франция - страна любви, художников и богемной жизни. Страна, котрая как и многие другие до самого последнего дня не верила в то, что начнется война. История маленькой девочки Этель. Все события, которые происходят в семье, стране, мире даны сквозь призму ее восприятия. Странный господин Солиман, который хочет построить сиреневый дом, беззаботный отец, влезающий в аферу и потерявший все деньги семьи, мать, которая терпит его измены. Подрастающая Этель находит себе подругу Ксению. Она из семьи русских эмигрантов, которые пытаются выжить в предвоенном Париже. Этель размышляет о мире, о себе, о своих родителях, делая заметки в дневнике. Записывает туда и разговоры взрослых, которые они ведут в устраиваемых отцом салонах. И... вдруг война. Оккупация. Побег из Парижа в Ниццу. Страх за свою жизнь и ГОЛОД. Голод физический и голод по свободе, по жизни, по миру. Очень объемно выписана история отношений Этель с любовницей отца, которую она встречает в Ницце. Некогда красивая, модная дама превратилась в сгорбленную старуху, одинокую, всеми покинутую, живущую с кошками в неотапливаемом помещении, совершенно непригодном для жизни. Эта история пороизводит впечатление взорвавшейся бомбы. Мы живем в суете и не задумываемся о том, что в какой-то момент нужно остановиться и задуматься. Это книга-размышление о судьбе мира, о судьбе каждого из нас. Автор призывает нас к сочувствию и сопереживанию. Действительно, никогда не знаешь, как сложится твоя жизнь... Умная, сложная книга, в ней несколько смысловых пластов.
Серия "Интеллектуальный бестселлер" основана издательством "Эксмо" в 2006 году. Сейчас в серии вышло более 200 книг, все они абсолютно разные по степени интеллектуальности, поэтому совершенно непонятно по какому принципу идет отбор. Но большинство книг, включенных в серию, заслуживают прочтения.
Сюда накидали книги совершенно разных жанров и авторов. Так попали сюда и Джон Фаулз, и Колин Маккалоу, и Рей Бредбери. Нашлось место для Йена Макьюэна, Артуо Переса-Реверте, Юкио Мисимы.
Серия подходит для любителей интеллектуальной прозы, но с оглядкой на фамилию автора, и на тот жанр, в котором он пишет. Да, и любителей российской прозы ждет разочарование, в серии нет ни одного русского автора.
Серия "Интеллектуальный бестселлер"
Молодожены, первая брачная ночь, медовый месяц - как это красиво и романтично. А для Эдуарда и Флоранс это обернулось катастрофой. «Они были молодыми, образованными, оба — девственниками в эту их первую брачную ночь и жили в то время, когда разговор о половых затруднениях был невозможен», — первая фраза книги, совсем небольшой по объему, но как это умеет делать именно Макьюэн, вместившей всю жизнь героев до этой злополучной свадьбы. В книге нет действия как такового, только три сцены: Эдуард и Флоранс, обедающие в отеле, они же в спальне, и они же на берегу, бросающие друг другу колкие и обидные слова и расстающиеся навсегда. Но в этих трех сценах - вся несостоятельность пуританского общества Англии. По сути, эта книга о том, к чему может привести неумение говорить друг с другом, неумение понимать и слышать друг друга. И неважно, что здесь идет речь о близости физической. Прочитав "На берегу", невольно задумываешься о том, как важно решать все накопившиеся вопросы, не боясь показаться смешным или нелепым. Может тогда будет меньше ссор между близкими людьми и меньше расставаний. И это правда, самая "прочувствованная книга автора" (написано на обложке).