"Скрытые улики" (Сборник исторических детективных рассказов)

"Иное дело прошлые времена! Преступлений случалось мало - да и немудрено. Ведь в ту пору честь значила больше богатства, клятву держали ценой собственной жизни, а удар исподтишка столь же тяжело было представить, как и железных птиц, сбрасывающих бомбы на мирные селения..." - рассуждают Анна и Сергей Литвиновы в своем рассказе "Святочный яд". И сами же опровергают такие размышления представленной на суд читателя историей, потому что как раз у одного из персонажей их рассказа напрочь отсутствовало понятие чести, а желание приобрести богатство толкнуло на преступление, продуманное, изощренное.

Если внезапно умирает старый муж молодой жены, то кто же в первую очередь становится подозреваемым? Конечно, новоявленная вдова. Так и получилось в истории, рассказанной Литвиновыми. А на деле все оказалось по-другому, преступление совершили те, у кого, казалось бы, не было никакой корысти. Впрочем, как оказалось, была. И хотя со стороны закона преступники избежали наказания, счастливыми они не стали. Преступница, например, точно. "...деньги и любовь, добытые ценою убийства и позора, не принесли мне счастья..." - призналась она на исходе своих дней.

Бывает так, что правосудие бессильно перед совершившим преступление в связи с недостаточностью доказательств. Может ли следователь, уверенный в своей правоте, в этом случае сам чинить расправу? Прочитав рассказ Андрея Доброва "Моя работа - собирать улики", хочется сказать: "Да!" Потому что ни  в коем случае нельзя оставить безнаказанным посягнувшего на ребенка...

А вот персонаж из рассказа Николая Свечина "Шел по улице малютка..." все-таки не сумел преступить ту грань, которая делает нарушившего закон чудовищем, нелюдем, лишенным абсолютно всех нравственных начал. И малютка шел по улице - ночью, один - потому, что все-таки один из участников жестокого преступления дал возможность ребенку спастись.

Интересно, а что чувствует молодая, красивая дама, услышав рассказ о страшных преступлениях и узнав о том, что преступник до сих пор не пойман? Особенно в тот момент, когда ее супруг - преуспевающий промышленник - откидывает крышечку золотого брегета, точно такого, какой имеется у злодея, и дама знает об этом наверняка? (Юлия Алейникова. "Отрезанная голова").

Конечно же, приемы сыска в девятнадцатом столетии очень сильно отличались от современных, особенно в техническом отношении. Впрочем, иногда это было не минусом, а плюсом. Например, в случае, если обычный телефонный аппарат становился для преступника диковинкой, и он не знал о его предназначении как средстве связи. В этом случае догадливый сотрудник полиции мог выдать чудо технической мысли (по меркам девятнадцатого века, конечно же) за то, что сегодня называется детектором лжи, и заставить преступника признаться в содеянном. То есть, ум, наблюдательность и находчивость - главные инструменты сыщика во все времена (Иван Погонин "Приемы сыска").

И во все времена остаются почти неизменными мотивы преступлений: страсть наживы, любовь, ревность...

Ревность иногда - чувство, которое может толкнуть на преступление, казалось бы, вполне добропорядочного гражданина, врача, например. Такую историю поведал Иван Любенко в рассказе "Мертвое пианино".

Читайте, анализируйте ход событий, пытаясь предугадать развязку, и, одновременно, знакомьтесь с колоритом ушедшей эпохи, представленной в сборнике так же интересно, как и детективная интрига.    

 

Светлана Титова