Новиков Владимир «Роман с языком»

Пусть вас не шокирует оформление обложки, так было модно в 2007 году. Хотя надо признать, что плотской стороне любви автор уделяет немало места, а потому вызывающая картинка оправдана. Местами.

Аннотация гордо заявляет, что это первый эротический роман с филологическим уклоном. Что я могу сказать? На самом деле откровенных, физиологичных, с графическим описанием сцен в книге нет. Тем не менее, от текста веет феромонами вперемешку с оксюморонами. Вот такой пердюмонокль. 

Как так можно, спросите вы? А вот не знаю. Но авторы-мужчины как-то по-своему пишут о сердечных делах, даже если сердце их холодно, а работает – у героя! конечно у героя!!! – гормоны и самцовый инстинкт. История юного выпускника филфака: первая встреча с женщиной старше него на десять лет, ослепительное чувство, женитьба, дочь, последующие встречи и расставания. Три, представьте, три свадьбы у нелепого интеллигентного донжуана. Все это действо перемежается размышлениями и разговорами о языке, о литературе, о влиянии отвлеченных материй на жизнь и наоборот. Бесконечный водоворот встреч с незаурядными людьми, нетривиальные беседы, самоирония, филологические анекдоты – все это импонирует мне, читателю. Целая жизнь, подозреваю, что с автобиографическими моментами, проносится перед глазами.

Две пятых от объема книги занимают веселые рассказы о русском языке. Такое впечатление. Что их автор – герой вот только что прочитанного романа. Писатель и его альтер эго оказались неразделимы.

Владимир Новиков весьма известный филолог, был и учителем, и проректором Литературного института, и критиком «Литературного обозрения», и автором «Энциклопедии юного литературоведа» (помните, была такая серия отличнейшего научпопа в середине и конце 80-х?). Так вот. Эссе о современном русском языке, о заимствованиях, об обрусевших англицизмах, о сленге, о новоязе в целом объединены общим названием: «Сорок два свидания с русской речью».

Новиков честно признается, что вырос на определенных нормах, а то, что они изменились, принять ему тяжело. Представьте, раньше правильно считалось говорить фОльга, а теперь фольгА. Но он  готов принять изменения, наступив на горло собственной песне.

 Цитирую: «Язык — не божество. Он больше подобен живому человеку. Пробует жизнь на вкус, экспериментирует, пересматривает свои былые нормы. Не так просто отличить ошибку от закономерного исторического сдвига. Мне всегда казалось, что конструкция «один из» не имеет множественного числа. А теперь можно услышать: «Булгаков и Набоков — одни из крупнейших писателей двадцатого века». Нормативно ли это? Пусть сам язык ответит».

С момента написания эссе прошло изрядно времени, появились еще более заковыристые жаргонизмы и речевые обороты. Было бы любопытно узнать мнение Новикова об этом.

А лучше закончить просто невозможно: «Речевая бедность удручает. Мы осуждаем молодежь за жаргонизмы, но чем эпитеты «клевый» или «прикольный» хуже полуинтеллигентского клише «совершенно замечательный», ничего не говорящего ни уму ни сердцу. Слова «начало» и «конец» исторически восходят к одному корню. Потому заканчиваю тем, чем начал этот разговор с читателями.

Лучшее средство от речевых недугов - любовь. К жизни и к слову. Счастлив тот, у кого с родным языком не унылое сожительство, а страстный, крепнущий с годами роман».

 

Светлана Маркевич